Az ember tragédiája – ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ТРАГЕДИЯ

Oroszra fordította: Alexis Choulichov

 Az, hogy minden nap van edzés azt jelenti, hogy minden egyes nap van edzés. Teljesítménycentrikus buborékunk körül – melyben Budo bácsi rám szabott, előre megtervezett edzésprogramjának soron következő adagjának maradéktalan kivitelezésén kívül más nem létezik – az élet könyörtelenül zajlik, az idő makacsul telik.

  Fontos eszköze az idő a versenysportnak, megfontoltan kell bánnunk vele. Olykor már végtelennek tűnő türelemmel pakoljuk az elemeket pontos helyükre, máskor a másodpercek gyors – vagy éppen borzasztóan lassú üteme ellen küzdök. Mindennapi feladat – így vagy úgy – legyőznöm az időt. Én, mint kézzel fogható eredményt, csillogást és figyelmet most és azonnal követelő versenyző, sokszor zsákutcába szaladhattam volna már, ha Budo bácsi nem int óva világunk egy nagy és következetes hibájától, a sietségtől. “Sára, az élet majd elrendezi, Te csak dolgozzál, mással ne foglalkozz!” – dolgozzak, hogy amikor eljön az idő, az itt és most pillanata – az a bizonyos kevesebb, mint kettő perc, amire az év 365 napjában készülünk – akkor minden pillanat és mozzanat tökéletes legyen. Aztán – a végig lapátolt évek múlásával – az idő egyre inkább ellenségemmé fog válni pont, mint ahogyan az a buborékunk körül eltelő életben is lenni szokott. 

  Kivételesen hagytam, hogy a fiúk szálljanak elsőként vízre egy késő tavaszi délutáni edzés egyikén, majd utolérem őket – gondoltam naivan. Szükségem volt még egy kis időre egyedül az öltözőben, hogy összeszedhessem magam. Az állatorvossal este 7 órát beszéltem meg, akkorra tud átjönni, hogy hűséges kiskutyám már így is túl sokáig húzott szenvedését megszüntesse, hogy elaltassa őt. A csapat már befordult a sziget alján, mikor én még a stégről ültem be a hajómba. Nem sikerült utolérnem a csapatot, de Budo bácsi nem is kérte számon lemaradásom – messziről kiszúrja, ha valami nincs rendben velem, hiába, egy szót sem szólok a dolgokról. Egyedül eveztem az öntörvényű nagy Dunán, legalábbis próbáltam – sírni és evezni egyszerre nem lehet, azóta tudom. Hogy miért edzésen voltam akkor ahelyett, hogy fuldokló kutyusom arcát ölemben simogathattam volna, ma sem tudom. Talán csak azért, mert kedd délután 4 óra volt és kezdődött a tréning. 

 Edzésbe menekülni, belefeledkezni a munkába, vasakba szorítani a dühöt – amikor az életet borulni látom magam körül.

ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ТРАГЕДИЯ

Когда я говорю, что у меня тренировки каждый день, это значит только одно: у меня тренировки каждый божий день. Вокруг нашего «пузырька», в котором важен только результат, и в котором существует только безукоризненное выполнение очередной порции тренировочной программы,  заранее и специально для меня подготовленной дядей Будо, неумолимо кипит жизнь, и время упрямо рвется вперед.

Время в спортивных соревнованиях – важный инструмент, и обращаться с ним нужно очень обдуманно. Иногда с терпением, кажущимся бесконечным, мы расставляем все мелочи по точным важным местам, иногда – я сражаюсь с быстрым (или наборот, медленным) тактом, который отсчитывают секунды. Так или иначе, моя ежедневная задача – побеждать время. Будучи спортсменкой, которая требует осязаемого результата, блеска и внимания здесь и сразу же, я уже много раз оказалась бы в тупике, если бы дядя Будо не предостерег меня от самой большой ошибки с очень серьезными последствиями, которая только возможна в нашем мире – от спешки. «Сара, жизнь потом все уладит! Ты только работай, на другое не отвлекайся!» – и мне нужно работать, чтобы потом, когда придет время, когда наступит момент – здесь и сейчас – тот самый, который «короче двух минут», ради которого мы выкладываемся 365 дней в году – чтобы тогда каждое мгновение, каждая капелька времени были совершенными. Потом, с течением полностью перепаханных лет, время все больше будет превращаться в моего врага – точно так же, как это обычно бывает сегодня в той жизни, которая проходит вокруг нашего «пузырька».

Поздней весной, на одной из послеобеденных тренировок, я, в порядке исключения, позволила ребятам спуститься на воду первыми, наивно подумав, что потом догоню их. Мне было необходимо еще немного побыть в раздевалке одной, чтобы собраться с мыслями. Вечером придет ветеринар – договорилась с ним на 7 часов… Нужно прекратить слишком долго длившиеся страдания моей верной собачки – пришло время ее усыпить. Команда уже скрылась за выступом острова, а я только спустилась с пирса в лодку. Догнать их не удалось, но дядя Будо и не думал требовать, чтобы я отчитывалась за опоздание – он всегда за версту чует, когда со мной что-то не так, даже если я ни словом не обмолвлюсь о проблеме. Я гребла одна, по большому своевольному Дунаю… попробовала, и с тех пор убедилась: плакать и грести одновременно невозможно. Почему вместо того, чтобы прижимать к груди морду моей задыхающейся собачки, я была на тренировке – не знаю до сих пор. Наверное, только потому, что был вторник, четыре часа дня, и начался тренинг.

Найти убежище в тренировке, полностью погрузиться в работу, зажать злость в железо – когда вижу, как жизнь рушится вокруг меня.